Блондинка в бетоне - Страница 100

100

– Все четко. У них включены роверы, а я здесь слушаю. Мне известен каждый шаг объекта. Сегодня я задержусь допоздна. Такое у меня ощущение.

– Почему же?

– Я думаю, сегодня ночью все решится, Босх.

Босх разбудил Сильвию в пять часов, но затем сел на кровать и полчаса растирал ей спину и плечи. После этого она встала и пошла в душ. Когда она вернулась в гостиную, глаза ее все еще были сонными. На Сильвии сейчас было серое платье с короткими рукавами. Светлые волосы сзади были завязаны в пучок.

– Когда ты должен ехать?

– Чуточку попозже.

Она не спросила, куда он едет и зачем, а сам он ничего не сказал.

– Хочешь, я приготовлю суп или еще что-нибудь в этом роде?

– Нет, не надо. Не думаю, что сегодня вечером мне придется голодать.

В этот момент зазвонил телефон, и Гарри взял трубку на кухне. Звонила репортерша из «Таймс», которая узнала этот номер от миссис Фонтено. Журналистка хотела поговорить с Сильвией о Беатрис.

– О чем? – спросил Босх.

– Ну, миссис Фонтено сказала, что миссис Мур хорошо отзывалась о ее дочери. Мы готовим большую статью об этом, потому что Беатрис была таким замечательным ребенком. Вот я и подумала, что миссис Мур, наверно, захочет что-нибудь рассказать.

Велев ей подождать, Босх отправился за Сильвией. Сильвия сразу ответила, что хочет поговорить о девочке.

Разговор длился пятнадцать минут. Пока она разговаривала, Босх сходил к своей машине, включил ровер и нашел частоту Симплекс-пять. И ничего не услышал.

– Первый! – сказал он, нажав на кнопку «передача». Прошло несколько секунд, и Босх уже собирался попробовать еще раз, когда услышал наконец голос Шихана.

– Кто это?

– Босх.

– Чего нужно?

– Как там наш объект?

– Это Бригадир. Будьте добры использовать в эфире кодовые обозначения! – послышался вдруг в трубке голос Ролленбергера.

Босх ухмыльнулся. Вот же козел!

– Бригадир, какое у меня кодовое обозначение?

– Вы Шестой, это Бригадир, прием.

– Ввассспоннл, начальник!

– Повторите!

– Пятый, о чем было ваше последнее сообщение?

Голос Ролленбергера был сильно искажен. Босх улыбнулся. Раздававшиеся в эфире щелкающие звуки, очевидно, означали, что это Шихан нажимает на кнопку «передача», тем самым демонстрируя свое одобрение.

– Я спрашивал, кто еще состоит в моей группе.

– Шестой, в настоящий момент вы работаете один.

– Тогда, может, мне взять другой код, Бригадир? Например, Соло?

– Бо… то есть Шестой, будьте добры не выходить в эфир без необходимости.

– Ввассппонннл!

Отложив рацию, Босх засмеялся. В глазах его стояли слезы, и он вдруг понял, что чересчур много смеется над тем, что в общем-то не слишком смешно. Очевидно, таким образом выходило сегодняшнее напряжение. Снова взяв в руки рацию, он опять вызвал Шихана.

– Первый, объект сейчас в движении?

– Ответ положительный, Соло – то есть Шестой.

– А где он?

– Он код семь в «Зарослях камыша», что в Голливуде.

Мора ужинал в ресторане быстрого питания. Босх понимал, что ему не хватит времени на то, что он задумал, особенно с учетом получаса езды от Голливуда.

– Группа один, как он выглядит? Он сегодня гуляет?

– Выглядит хорошо. Похоже, он собирается кого-нибудь подцепить.

– Ладно, я тебя еще вызову.

– Ввасппонннл!

Когда он вошел в дом, ему показалось, что Сильвия снова плакала, но настроение у нее, кажется, поднялось. «Возможно, первая боль уже прошла», – подумал Босх. Сидя на кухне, Сильвия пила горячий чай.

– Хочешь чаю, Гарри?

– Нет, не надо. Я уже собираюсь уезжать.

– Ладно.

– Что ты ей сказала, этой репортерше?

– Я рассказала ей обо всем, о чем в состоянии говорить. Надеюсь, она напишет хорошую статью.

– Обычно так и бывает.

Кажется, Хенкс так и не рассказал журналистке о той книге, что читала девочка. Если бы он о ней рассказал, репортерша наверняка спросила бы об этом Сильвию. Теперь он понимал, что Сильвия немного успокоилась именно потому, что смогла поговорить о своей ученице. Босх всегда поражался желанию женщин говорить об умерших, будь то близкие люди или просто знакомые. Ему не раз приходилось извещать людей о смерти близких родственников. Женщины всегда были в шоке и все равно хотели поговорить. Он вдруг понял, что впервые встретился с Сильвией именно по такому случаю.

Здесь, в этой самой кухне, он сообщил ей о смерти мужа, и она говорила и говорила. Почти с самого начала Босх был ею очарован.

– Надеюсь, когда я уеду, с тобой все будет в порядке?

– Все хорошо, Гарри. Я уже чувствую себя лучше.

– Я постараюсь вернуться как можно скорее, но не могу точно сказать, когда это будет. Сделай что-нибудь поесть.

– Ладно.

В дверях они обнялись и поцеловались, и Босху страшно захотелось никуда не уходить и остаться здесь, с ней. В конце концов, они разомкнули объятия.

– Ты очень хорошая женщина, Сильвия. Лучше, чем я заслуживаю.

Она закрыла ему рот ладонью:

– Не говори так, Гарри.

Глава двадцать седьмая

Дом, в котором жил Мора, находился недалеко от бульвара Сансет, на Сьерра-Линда. Немного не доехав до него, Босх остановил машину и принялся рассматривать темнеющую массу здания. Улица была застроена в основном бунгало типа «крафтсмэн» с верандами и слуховыми окнами на покатых крышах. «Пожалуй, прошло уже с десяток лет, как эта улица перестала быть красивой», – подумал Босх. Многие здания на ней явно нуждались в ремонте. Ближайшее к дому Мора строение вообще было покинуто и забито досками, у других вместо нормальных заборов красовались самодельные изгороди, сделанные из цепей. Почти на всех окнах были установлены решетки – даже на слуховых окошках под самой крышей. В одном из дворов виднелся чей-то автомобиль, стоящий на шлакобетонных блоках. В общем, район относился к числу тех, где каждые выходные выставляется на продажу хотя бы один дом.

100