Блондинка в бетоне - Страница 64

– И никого так и не арестовали, верно?

– Верно. Нельзя ли перейти к какой-нибудь другой теме? Об этом уже давали показания.

Босх посмотрел на Белка, который сразу сориентировался, встал и вынес протест против того, что Чандлер повторяет свои вопросы.

– Детектив Босх, вам не нужен перерыв? – спросил судья Кейес. – Чтобы немного успокоиться?

– Нет, судья, со мной все хорошо.

– Ну, тогда извините. Я не могу ограничивать нормальный перекрестный допрос. Возражение отклоняется.

Судья кивнул Чандлер.

– Мне жаль задавать вам такие сугубо личные вопросы, но после того, как ее не стало, вас воспитывал отец?

– Ничего вам не жаль. Вы…

– Детектив Босх! – загремел судья. – Мы не можем этого допустить. Вы обязаны отвечать на заданные вам вопросы. Больше ничего не говорите, только отвечайте на вопросы.

– Нет. Я никогда не знал своего отца. Меня поместили в приют, а потом передавали в приемные семьи.

– У вас есть братья или сестры?

– Нет.

– Таким образом, тот, кто задушил вашу мать, не только лишил жизни самого близкого вам человека, но и в значительной степени разрушил вашу тогдашнюю жизнь?

– Я бы сказал, что да.

– Отразилось ли это преступление на вашем решении стать полицейским?

Босх понял, что больше не может смотреть на присяжных. Он знал, что краснеет, и чувствовал себя так, словно находился под увеличительным стеклом.

– Не знаю. Я никогда не анализировал себя до такой степени.

– Имело ли это что-нибудь общее с тем чувством удовлетворения, которое вы испытали, убив мистера Черча?

– Как я уже говорил, если у меня и было какое-то чувство удовлетворения – вы упорно употребляете именно это слово, – то оно сводилось к тому, что я закрыл это дело. Используя ваши же слова, этот человек был чудовищем. Он был убийцей. Я был удовлетворен тем, что остановил его. А что бы вы почувствовали на моем месте?

– На вопросы сейчас отвечаете вы, детектив Босх, – сказала Чандлер. – И вопрос, который я хочу вам задать, сводится вот к чему: вы действительно остановили убийства? Все убийства?

Вскочив, Белк потребовал провести совещание сторон.

– Сейчас мы объявляем перерыв, – сказал, обращаясь к присяжным, судья Кейес. – Когда мы будем готовы, мы вас позовем.

Глава семнадцатая

Белк попросил провести дискуссию вдали от ушей репортеров, поэтому судья собрал совещание у себя в кабинете. На нем присутствовали судья, Чандлер, Белк, Босх, секретарь суда и помощник судьи. Из зала заседаний пришлось принести пару стульев, после чего все расселись вокруг громадного письменного стола. Сделанный из красного дерева, он был так велик, что в нем, пожалуй, мог бы поместиться небольшой импортный автомобиль.

Первое, что сделал судья, – это закурил сигарету. Когда Босх увидел, что Чандлер последовала его примеру, то сделал то же самое. Тогда судья подвинул пепельницу на самый край стола, чтобы остальные тоже могли ею пользоваться.

– Итак, мистер Белк, это ваша вечеринка, – сказал судья.

– Ваша честь, меня беспокоит направление, в котором ведет дело мисс Чандлер.

– Называйте ее миз Чандлер, мистер Белк. Вы же знаете, что ее так больше устраивает. Что же касается направления, то как вы можете судить о нем по одному-единственному вопросу?

Босх видел, что Белк, кажется, начал возражать слишком рано. Не считая записки, пока было неясно, какой именно информацией располагает Чандлер. Тем не менее Босх считал, что кружить вокруг да около тоже ни к чему.

– Судья! – сказал он. – Если я отвечу на последний вопрос, это поставит под угрозу ведущееся расследование.

Судья откинулся на спинку кресла.

– Почему? – спросил он.

– Мы считаем, что есть еще один убийца, – сказал Босх.

– Найденное на этой неделе тело вчера было идентифицировано и было установлено, что жертва не могла быть убита Кукольником. Два года назад она была еще жива.

– Метод, который использовал этот убийца, идентичен тому, что использовал реальный Кукольник, – вмешался Белк. – Полиция считает, что это последователь, который знал, как именно убивает Черч, и действовал по тому же образцу. Есть основания предполагать, что последователь несет ответственность за убийство седьмой и одиннадцатой жертвы, ранее приписываемых Черчу.

– Последователь должен быть из числа тех, кто был близок к первоначально проводимому расследованию, кто-то, кому были известны детали, – сказал Босх.

– Если вы разрешите ей открыть эту линию расследования, – сказал Белк, – об этом сообщит пресса, и тем самым последователь будет предупрежден. Он узнает, что именно о нем известно.

Некоторое время судья молча размышлял.

– Все это очень интересно, и я желаю вам всяческих успехов в поимке этого последователя, как вы его называете, – наконец сказал он. – Ваша проблема, мистер Белк, заключается, однако, в том, что вы не дали мне никаких юридических оснований для того, чтобы помешать вашему клиенту ответить на вопрос, заданный ему миз Чандлер. Никто не хочет мешать следствию, но ведь это вы вывели вашего клиента на допрос.

– Это если второй убийца действительно существует, – сказала Чандлер. – Ясно же, что был только один убийца и что это не Черч. Они выработали эту сложную…

– Миз Чандлер! – прервал ее судья. – Это будут решать присяжные. Припасите ваши аргументы для них. Мистер Белк, это ваш свидетель. Это вы вызвали его в суд и подставили под эту линию допроса. Не знаю, что и сказать. Прессу я точно не собираюсь отсюда удалять. Дальше не для отчета, мисс Пенни.

– Мистер Белк, – сказал он, убедившись, что секретарь сняла руки с клавиш, – вы вляпались – да простят меня леди. Ему придется ответить на этот вопрос, а также на следующий и так далее. Все, мы снова в протоколе.